Согласно словарю, понятие «реинкарнация» определяется как «перерождение души в новом теле». Люди, не верящие в существование души, те, кто думает, что после смерти мы распадаемся, подобно одуванчику, или улетучиваемся, как пар над мостовой, не способны принять того, что когда-то в прошлой жизни были курами и их съели их товарищи. А тем, кто все же верит в душу, продолжающую существовать после смерти физического тела, трудно с понятием перерождения в том виде, как ему учат в индуизме или буддизме.

Есть и такие, кто открыт идее перерождения, но поскольку они были воспитаны в авраамической религии или по крайней мере погружены в эту культуру, принять это представление им не так легко, как людям, выросшим, например, в Индии. Даже мне, рожденному и воспитанному в обществе, где непоколебимо и свято верят в карму и перерождение и живут согласно их законам, бывает непросто. Не то чтобы мне было трудно верить в саму реинкарнацию. За время моей жизни, посвященной изучению и анализу буддизма, в особенности буддистских учений об относительной истине, я достиг понимания и веры в реинкарнацию, ничем не отличающейся от веры Стивена Хокинга в Большой взрыв. И то, и другое одинаково неосязаемо и сложно доказать, они очень практичны, целиком и полностью относительны и, несомненно, относятся к сфере очень обоснованных предположений. Но мне не так-то просто поверить в то, что я есть реинкарнация этого потрясающего существа, Джамьянга Кхьенце Чокьи Лодро, который, в свою очередь, был реинкарнацией Джамьянга Кхьенце Вангпо.

Джамьянг Кхьенце Чокьи Лодро не только помнил своего непосредственного предшественника, Джамьянга Кхьенце Вангпо, у него даже имелись воспоминания о себе самом как о Джигме Лингпе, предшественнике его предшественника. Он рассказал об этих воспоминаниях Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче, самому разумному и подобающему доверенному лицу. Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче позже включил их в биографию Джамьянга Кхьенце Чокьи Лодро. Многие из тех, кому довелось повстречать и Джамьянга Кхьенце Чокьи Лодро, и Джамьянга Кхьенце Вангпо, говорили, что стиль Чокьи Лодро — то, как он разговаривает, что считает наиболее важным, как поступает — был практически неотличим от стиля Джамьянга Кхьенце Вангпо, словно они получились отливкой в одну и ту же форму.

Около 1961 года, хотя существа того времени обладали заслугами и кармой стать свидетелями полета человека в космос, накопленных ими заслуг, должно быть, все же было недостаточно для появления полной реинкарнации Дзонгсара Джамьянга Кхьенце — такого, кто бы мог неразрывно продолжать свою прошлую жизнь, подобно Чокьи Лодро. Кьябдже Сакья Тризин часто говорил, что, когда Джамьянг Кхьенце Вангпо скончался, это произошло так, будто бы он вышел из спальни, а дойдя до гостиной, уже стал Чокьи Лодро. Очевидно, ученики Чокьи Лодро — Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче, Кьябдже Сакья Тризин, Шечен Конгтрул, Шечен Гьялцаб, Каток Ситу Ринпоче, Дежунг Ринпоче и многие другие — обладали огромными заслугами.

Сила коллективной кармы непреодолима. Например, для многих жителей Северной Кореи коллективная карма проявляется как правление трех поколений Верховных Вождей, кого они почитают, о ком поют и произносят такие вот лозунги: «Пусть эта социалистическая страна оглашается Песней Великого рыбного лова, и пусть проницает ее аромат рыбы и прочих морских лакомств!» Между тем у жителей другой социалистической страны коллективная карма такова, что они слепо верят в ценность Версаче. Коллективная карма огромного количества людей по всему свету — оказаться в ловушке всемирной паутины и проводить все драгоценное время своей жизни, болтаясь по сайтам, вперившись в экраны вплоть до настоящего телефонного загара.

Такова же и коллективная заслуга и карма моих так называемых учеников — кто на самом-то деле всего лишь мои жертвы, не более: все привело их к текущей ситуации, в которой я ношу ярлык «Дзонгсар Кхьенце». Как еще можно объяснить, почему все эти выпускники Оксфорда и Лиги Плюща с тройными научными степенями и отличными навыками критического мышления бросают работу, пускаются во все тяжкие, убеждая своих супругов и начальников, ламинируют презервативы — и все для того, чтобы повсюду таскаться за мной?

Влияние кармы не есть нечто новое. В V веке до н. э. Ананда имел достаточно заслуг для того, чтобы увидеть в собственном двоюродном брате Сиддхартху Будду, в то время как другой двоюродный брат Сиддхартхи Девадатта за пределы восприятия его как обычного человека так никогда выйти и не смог. И в 1966 году Дилго Кхьенце Ринпоче обладал заслугой видеть меня, ребенка, сидящего у него на руках, как своего гуру Кхьенце Чокьи Лодро. Но мало того, что у меня недостаточно заслуг видеть себя самого как Кхьенце Чокьи Лодро, мне еще и очень трудно видеть нынешнего Кхьенце Янгси как Дилго Кхьенце Ринпоче хотя бы потому, что, думая о своем гуру, я все еще связан такими понятиями формы и размера.

Когда я был маленьким, кто-то подарил мне игрушечные часы, и они надолго осчастливили меня. Те часы вообще не работали, но, тем не менее, обрадовали меня несказанно. Я носил их долго-долго. Один из тех редких случаев, когда я в кои-то веки сорвался и расплакался, произошел как раз когда в тех часах отвалилась стрелка. В итоге я пририсовал ее ручкой и продолжил носить часы. Как-то так вышло, что благодаря тем игрушечным часам я ходил довольный, они подбадривали и успокаивали меня. Точно так же очень многим приходится довольствоваться мною — копией. Люди, ответственные за признание меня как перерождение Джамьянга Кхьенце Чокьи Лодро, должно быть, сделали выбор, рассуждая в таком духе: «Раз живые существа не накопили достаточно заслуг на учителя в подлиннике, пусть довольствуются вот этой копией».

Главным ответственным за признание меня Джамьянгом Кхьенце Чокьи Лодро был Кьябдже Сакья Тризин. Ему было всего 14 лет, когда ушел Кхьенце Чокьи Лодро. Мне сказали, что после смерти Чокьи Лодро почти все известные мастера из четырех главных школ тибетского буддизма (Ньингма, Кагью и Сакья) были вовлечены в похоронные ритуалы и церемонии, происходившие в Ташидинге. Почти все они в разное время получали учения у Кхьенце Чокьи Лодро. Когда церемония кремации завершилась, все его старшие ученики остались в Ташидинге, чтобы решить следующую большую задачу: найти перерождение своего гуру.

Монастырь Ташидинг расположен в Западном Сиккиме на очень почитаемой священной горе, имеющей форму сердца, — это наиважнейшее место в Сиккиме, связанное с Гуру Падмасамбхавой. Собравшаяся там группа состояла не только из старших учеников Чокьи Лодро, в нее также вошли все члены Кхьенце Лабранга — Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче, Кхандро Церинг Чодрон, Чангдзод Церинг Пелжор и некоторые другие. Именно Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче настоял на том, что именно окончательное решение насчет тулку должно быть за Кьябдже Сакьей Тризином. Воображаю, как приподнялись у некоторых брови: Сакья Тризин был в то время всего лишь симпатичным мальчиком с бирюзовыми сережками.

Кьябдже Сакья Тризин принял на себя эту ответственность, но определение тулку заняло у него много времени. Могу себе представить нетерпение и даже сомнение, копившиеся у учеников Чокьи Лодро. Предполагаю, что для многих людей семь лет ожидания — действительно долгий срок.

Тибетцы любят отправляться зимой в Бодхгаю с паломничеством. Когда мне было около года от роду, дедушка привез меня к храму Махабодхи на одно из подобных зимних собраний. Моя сестра рассказывала, что это довольно характерно для бутанских и тибетских бабушек и дедушек — разгружать своих детей от их детей, если их больше двух.

Нетерпение было разлито в воздухе. Три года все ждали знака от Сакья Тризина, но известий никак не поступало. Кьябдже Дилго Кхьенце Ринпоче занимался своей практикой в Бодхгае. Увидев меня около храма на руках у дедушки с бабушкой, он тихонько подозвал старого помощника Чокьи Лодро — Таши Намгьяла и сказал: «Посмотри, посмотри на того мальчика, я думаю, это перерождение Чокьи Лодро Ринпоче». Таши Намгьял даже сорвался тогда на Дилго Кхьенце Ринпоче. Он нервничал, поскольку все договорились, что решать предстоит Кьябдже Сакья Тризину и никому другому. Он тут же велел Дилго Кхьенце Ринпоче оставить свои мысли при себе, потому что если кто-нибудь о них прознает, могут быть неприятности. Особенно потому что сам Ринпоче назначил решать Сакью Тризина. Именно так вся эта история с тулку и запутывается. В ответ Дилго Кхьенце Ринпоче сказал: «Если Сакья Тризин всеведущ, он скажет то же самое».

В 1966 году Кхандро Тсхеринг Чодрон, вдова Кхьенце Чокьи Лодро, проживавшая в дворцовой часовне в Гангтоке, Сикким, получила телеграмму от Кьябдже Сакьи Тризина, которому в ту пору исполнился 21 год. Это был тонкий листок розовой бумаги, сложенный втрое. Сообщение на английском, сплошные «тчк», оно гласило, что второй ребенок и старший сын Тинле Норбу — воплощение Джамьянга Кхьенце Чокьи Лодро. Тогда-то я и получил официальное имя Джамьянг Тхубтхен Чокьи Гьяцо, что означает «Нежный голос океана Буддадхармы».